Лента новостей

Популярное

«Я встретил в это утро три грозы и два дождя…»

1834
14:38, 23 Февраля 2013
«Я встретил в это утро три грозы и два дождя…»

Я бродил по холму
и подбирал движением руки
по нескольку тысячелетий сразу

Мне попадались
кремневые отщепы
поддоны чернолаковой посуды
зеленое персидское стекло

 

Всё здесь перемешалось
эпохи
города
народы
государства

Сплелись как заговоры
месть
измена
сплетни

тщеславие
стяжательство
чинопоклонство

И лицемерие глав рода и племен
переходило по наследству вместо золота

Я обнаруживал в себе
пласты веков
когда как археолог проникал
в культурные слои людских пороков

Так я бродил по древнему холму
где старая античная собака
читала по моим губам молитвы
и что-то рисовала мне хвостом
в просвете между тучей и хребтом далеким

Я встретил в это утро две грозы
и три дождя
почувствовал усталость
и как солдат прошедшего тысячелетия
прилег на глину мокрого могильника

там на мою ладонь
приполз играть с судьбой
червь дождевой

Он становился
то буквой
то иероглифом
то клинописью

то кругом
то крестом
а то звездой

1983 г.

С.Лакоба«Избранное»

Станислав Лакоба – яркий представитель современной политической, научной, интеллектуальной элиты Абхазии, неординарная личность, чей авторитет, как доброе домашнее вино, только крепнет с годами. Ему к лицу много разных вещей: кабинет ученого, с разложенными на нем книгами и рукописями; научные библиотеки и долгая кропотливая работа с документами; университетская кафедра и пытливые, восхищенные глаза студентов, жадно вбирающих каждое его слово... Ему к лицу даже кабинет чиновника, в котором он остается ученым, публицистом, поэтом...

Станислав Лакоба – главный научный сотрудник Абхазского института гуманитарных исследований, профессор, лауреат Государственной премии имени Д. Гулиа, автор трех литературных сборников стихов и прозы – «Колесо и снег» (1979), «Весна на траве» (1981) и «Опрокинутое» (1985); автор большого числа публикаций по истории, археологии и культуре Абхазии и народов Кавказа. В этом списке «Крылились дни в Сухум-кале. Историко-культурные очерки» (1988 и 2011); «Очерки политической истории Абхазии» (1990); учебное пособие «История Абхазии» (1991 и 1993); «Столетняя война Грузии против Абхазии» (1993); «Абхазия – де-факто или Грузия – де-юре? О политике России в Абхазии в постсоветский период» (Саппоро, 2001); «Ответ историкам из Тбилиси», (2001); «Абхазский архив» (Москва, 2002); «Абхазия после двух империй. XIX-XXI вв.», (2004); «Кто есть кто в Абхазии. Общественно-политическая и военная элита Абхазии 1991 - 2004 гг.» (2004); «История Абхазии с древнейших времен до наших дней» (2007) в соавторстве с академиком Олегом Бгажба; и другие.

Как историк он владеет огромным багажом знаний, его память хранит множество событий, дат, деталей. Глубокое проникновение в ткань иных эпох делает его блестящим собеседником, его взгляд на нынешнее сквозь призму минувшего всегда интересен обществу, к его мнению люди всегда прислушиваются.

В период острого политического противостояния и во время Отечественной войны народа Абхазии 1992 - 1993 г.г. он был депутатом (1991 - 1996), первым заместителем председателя Верховного Совета, а затем первым вице-спикером Парламента Республики Абхазия. В послевоенные годы принимал участие в Женевском процессе урегулирования грузино-абхазского конфликта под эгидой ООН и в Шляйнингском процессе. В 2005 - 2009 г.г. и с декабря 2011 года по настоящее время – Секретарь Совета Безопасности Республики Абхазия.

Станислав Лакоба – обладает выраженным общественным темпераментом, поэтому его невозможно себе представить только в рамках исторической науки. В переломные и сложные моменты истории страны он никогда не отмалчивался, всегда открыто выражал свое мнение, которое никогда не зависело от конъюнктуры. В основе его поступков никогда не лежала корысть. Есть в его облике нечто от средневекового рыцаря, ему всегда удается сохранять собственное достоинство, это чувство является, видимо, знаком и сутью этого человека. Он органичен и как историк, и как политик, и как представитель гражданского общества. Его поддержку общественных инициатив невозможно переоценить. Он открыто поддержал создание Священной Митрополии Абхазии, выступил в защиту историко-архитектурного облика нашего города. Пожалуй, это один из немногих государственных деятелей, который открыт обществу и не зациклен на своих чиновничьих обязанностях.

Знаю, что Станислав Зосимович в преддверии своего дня рождения категорически отказался от всех интервью. Он пытался избежать внимания к себе, но вряд ли это ему удастся. Слишком заметна его фигура, слишком высок интерес к его личности. Мне, наверное, повезло больше, чем всем остальным. Я смогла убедить его ответить на несколько вопросов.

Наша беседа уложилась в небольшой промежуток времени между началом рабочего дня и визитом иностранных гостей. Несмотря на сжатое в пружину время, ему удалось, как мне кажется, многое сказать. А у меня осталось осознание, что мы только приступили к чему-то интересному и вневременному...

Мой первый вопрос о том важном, что Станислав Лакоба пока еще не успел сделать, но обязательно должен.

– Написать книгу о предвоенных, военных и послевоенных годах. Это период глубокого исторического излома. Мне бы хотелось, чтобы она была написана максимально лаконично и в литературном изложении, а по форме была бы близка к дневниковой. Велимир Хлебников писал, что в смутные времена каждому человеку надо вести дневник и фиксировать самые важные события. Дневниковый жанр в нашей литературе почти не представлен.

А есть ли мечта?

– Написать историю Абхазии так, чтобы она читалась взахлеб: легко, интересно и просто. Общую историю с археологических времен, новую и новейшую, с политическими портретами и характеристиками. Я очень надеюсь, что к этому приду.

Вы завершили образование и уже были историком, когда за шесть лет вышли три ваших литературных сборника. Что склонило чашу весов в пользу истории?

– Я был в классе 7-м или 8-м, когда прочитал польскую книжку, в которой рассказывалось об археологических раскопках и исследованиях шумерской и египетской цивилизаций. Она меня тронула. Там я впервые столкнулся с именем верховного божества «Апсу» шумеро-аккадской мифологии и связал его с самоназванием абхазов. Так совпало, что моя бабушка жила в Эшере, и я часто ездил к ней в гости. Там я сделал свои первые археологические находки – у меня до сих пор хранится изящный маленький кувшинчик, форма которого простая и гениальная. Позже у меня был очень интересный наставник – Лев Николаевич Соловьев. Под его влиянием я увлекся палеолитом – самым древним периодом истории. Я знал многих известных палеолитчиков СССР, многие из них жили и работали в Питере (тогда Ленинграде). Я был хорошо знаком с Борисом Борисовичем Пиотровским, известным советским археологом-египтологом, который был директором Эрмитажа, сейчас работой музея руководит его сын.

Что касается литературы, то меня увлекали авангардистские течения начала века. В Сухумском художественном училище преподавал Петр Кульчицкий, который был прекрасным знатоком русской поэзии, прозы и культуры. Он приехал в Абхазию во время «оттепели», жил в селе Анухва и умер в возрасте около ста лет в одной из келий Новоафонского монастыря. Я был хорошо знаком и с Варварой Дмитриевной Бубновой, известной художницей, которая немало лет прожила в Абхазии. Жизнь столкнула меня с ярчайшими представителями досоветской русской интеллигенции. Потом меня увлекла дальневосточная литература, особенно японская поэзия. Под ее влиянием я начал писать стихи в традиционной японской манере «хокку». Огромное впечатление произвел на меня трактат Лао-цзы «Дао-дэ дзин», в которой изложена философская система даосизма. Некоторым принципам я следую всю жизнь. Смысл их, на первый взгляд, парадоксален, но, если вдуматься, очень глубок. «Покой – есть главное в движении», «Совершенномудрый намеренно уходит в тень», «Умеющий говорить не допускает ошибок, умеющий ходить не оставляет следов», «Тот, кто говорит красиво, не заслуживает доверия»... Я в юности ощущал, насколько Дао близок настоящей абхазской культуре, с которой мне посчастливилось столкнуться близко. В ней тогда не было ни лицемерия, ни показушности.

Что сегодня происходит с людьми и с этой культурой?

– Коммерциализация... деньги и торговля – основные разрушительные силы. Я никогда в детстве не видел, чтобы бабушка держала в руках деньги и не слышал, чтобы она говорила о деньгах, хотя достаток в семье был выше среднего. Все работали. Бабушка была необыкновенной, про нее говорили, что «она может и со змеей поговорить». У нее была необычайная интуиция, она чувствовала как-то по-особенному мир и природу. Во дворе ее дома рос инжир. Я очень его любил. Приезжаю однажды, а бабушка пилит дерево. Я ее спрашиваю, зачем ты это делаешь? А она не останавливается. Спилила и говорит: «Теперь у твоего дяди будут дети». И в самом деле, вскоре они родились.

У Ницше есть работа «Генеалогия морали», в которой он пишет об архаичных дохристианских народах с более древними пластами культуры по сравнению с христианскими. Известный русский поэт и литературовед Виктор Стражев писал: «Абхазы – один из немногих сохранившихся архаических обломков, но с немалой инородной этнической примесью той древней расы, которая в эпоху праисторическую заселяла Средиземноморье, Кавказ и уходила далеко на Восток». Он также отмечал, что абхазам свойственно презрение к торговле, промышленности и поденной работе, а брать деньги за продукцию считается постыдным. Такая психология присуща народам-воинам с архаичной культурой. Сейчас у нас все изменилось, происходит первичное накопление капитала. Этот процесс имеет уродливые формы во всех странах, и мы – не исключение. Когда богатство достается человеку без труда, оно его развращает. Я вижу немало молодых людей, привыкших к праздной жизни, сегодня в городе много сельских жителей, два-три поколения они должны прожить в городских условиях, чтобы из них сформировались горожане. У нас сегодня нет ни городской, ни сельской культуры, а город превращается в деревню.

Что должно измениться в людях, чтобы жизнь в стране изменилась к лучшему?

– Люди потеряли самокритичность. Они видят недостатки у других, но не хотят их видеть у себя. Наша культура на протяжении многих веков была тесно связана со средиземноморской – в период античности, византийского влияния и генуэзского присутствия. Нам и сейчас необходимы внешние контакты, мы не должны сами себя изолировать от остального мира. Нужны люди новой формации – опытные и профессиональные, нужны новые подходы, надо гармонично развивать и город, и село, чтобы справиться с такими бедами, как пьянство и наркомания. Я уверен, что если бы мы отдали 10% от той российской помощи, которая поступает в Абхазию, крестьянам, они бы лучше других распорядились этими средствами. Очень не хочется, чтобы наше общество скатилось к «клептоманократии». Многие страны этот путь уже прошли, мы – только встали на него. Нужно набраться терпения и работать, надеюсь, мы переболеем.

«Мне хотелось бы видеть будущее Абхазии и в качестве небольшого нейтрального государства на Кавказе, открытого для всего мира. Удобное морское сообщение, современные аэродромы, автомобильные и железные дороги, прекрасные климатические и природные условия, туристические объекты и курорты, огромные запасы родниковой воды, субтропическое сельское хозяйство, наукоемкие технологии, банки и другое - все это привлекло бы внимание людей из разных стран. Абхазия могла бы стать и воротами Кавказа. Новые шоссейные дороги через горные абхазские перевалы связали бы кратчайшим путем Северный Кавказ с побережьем Черного моря. Сухум смог бы обрести положение одного из культурных и интеллектуальных центров всего Черноморско-кавказского региона, стать международной спортивной и туристической Меккой, своеобразной кавказской столицей для творческой молодежи - художников, литераторов, музыкантов...

Когда-то писатель Константин Паустовский, великий оптимист и романтик, заметил: даже самый последний луч вечернего солнца в Абхазии - зеленый. А поэт Вадим Шершеневич признался: \\\\\\\"Небо Абхазии синее любого синего цвета!\\\\\\\"

Если бы не солнце, не море, не светлячки ночью, жизнь в сегодняшней Абхазии показалась бы адом. К счастью, природу нельзя взять и запретить. Или объявить ей блокаду.

Иногда в сухумском ночном небе пролетит спутник, и тогда понимаешь, что цивилизация все-таки не обошла стороной мою страну», – это было написано Станиславом Лакоба в его эссе «Сны Кавказа», опубликованном в журнале «Дружба народов» в 2000 году.

Кажется, за тринадцать лет мало, что изменилось. Путь к мечте нелегок и долог, но надежда всегда есть. Как есть возможность работать, укладывая кирпичик к кирпичику в здание светлого будущего. Станислав Лакоба относится к тем, кому такая работа по плечу.

Станислав Зосимович Лакоба родился 23 февраля 1953 года. С днем рождения! И пусть сны сбудутся!

Елена Заводская


Возврат к списку


Погода
Яндекс.Погода
Курс валют
Социальные сети
Реклама
Информационные партнёры