Заключение международного суда ООН по Косово может являться прецедентом для Абхазии, - считает политолог Ираклий Хинтба
Заключение Международного суда ООН по Косово должно рассматриваться как подтверждение права на самоопределение, и в этом смысле может являться прецедентом для Абхазии, - считает политолог Ираклий Хинтба.
По мнению политолога, заключение Международного суда о том, что провозглашение независимости Косово не противоречит международному праву, может иметь для Абхазии несколько смыслов.
«Во-первых, это решение, хоть и является рекомендательным, фактически легитимирует практику сецессии против воли метрополии, что является серьезным событием в мировой политической практике. В этом смысле, заключение Международного суда подкрепляет прецедентность случая Косово для Абхазии и Южной Осетии. Кроме того, данным решением Международный суд добавил серьезный аргумент в актив сторонников права на самоопределение в их споре с ревнителями принципа территориальной целостности.
Во-вторых, тот факт, что суд не рассматривал легитимность признания Косово, еще раз подтверждает, что признание государств в современном мире – это политический акт, который в меньшей степени обусловлен правовыми, историческими, моральными причинами. Это суверенное право каждого государства – признавать или не признавать другое государство. Поэтому решение Российской Федерации о признании независимости Абхазии и Южной Осетии, которое было подкреплено ссылками на международное право, может считаться обоснованным и политически», - отмечает эксперт.
И. Хинтба обращает внимание и на концептуальное значение решения Международного Суда по Косово. «Речь идет о признании того, что этнополитические конфликты, к числу которых относится, наряду с косовским, и грузино-абхазский конфликт, могут быть разрешены исключительно путем сепарации конфликтующих сторон в виде отдельных государств. В основе таких конфликтов лежит столкновение «идентичностей» и спор по поводу ценностей, поэтому в таких случаях применение федеративных моделей урегулирования, к чему все время склоняют Абхазию, не может считаться эффективным», - подчеркивает политолог.
В целом, решение Международного Суда ООН, по мнению политолога, «может рассматриваться как важный политический прецедент и аргумент в споре о праве на самоопределение для Абхазии и Южной Осетии». «В то же время, нельзя полностью отождествлять абхазский и косовский случаи. Абхазии в целом удалось создать институты современного государства и сформировать основы экономического развития в тяжелейших условиях изоляции и блокады. В то же время, Косово, находившееся под управлением международной администрации ООН (UNMIK) и пользовавшееся значительной финансовой поддержкой Евросоюза и США, так и не смогло выполнить требования Контактной группы в том, что касалось демократического развития и борьбы с коррупцией, укрепления государственности, защиты прав этнических меньшинств. Сегодня Косово можно с трудом назвать государством. Если Абхазия в одностороннем порядке вернула около 50 тысяч грузинских беженцев, то в Косово смогли вернуться не более 10 тысяч сербов. Если Абхазия обладала государственностью и в истории, и даже пребывая в составе Грузии (согласно советскому законодательству, автономные республики являлись государствами), то Косово – никогда. Если у Абхазии была юридическая возможность выхода из состава Грузии в советское время, чем она и воспользовалась по Закону «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» в 1991 г., то законодательство Югославии такую возможность для Косово никогда не предусматривало», - отмечается в комментарии И. Хинтба.
Заключение Международного суда, подтверждающее право Косово на самоопределение, может являться прецедентом для Абхазии. «Однако у Абхазии – свой путь достижения международного признания, который должен основываться на усиленных реформах по политической и экономической модернизации страны, создании благоприятного международного имиджа, а также новых подходах по разрешению конфликта с Грузией», - считает кандидат политических наук, доцент Абхазского госуниверситета, сотрудник Центра гуманитарных программ Ираклий Хинтба.
