Андзор Гоов: российское обязательное медстрахование не станет конкурентом для национальной медицины

Интервью министра здравоохранения Абхазии Андзора Гоова.

Сухум. 4 января. Апсныпресс. Как известно, уже в ближайшие месяцы между минздравами Абхазии и России планируется заключить два соглашения. Одно из них – о полисе обязательного медицинского страхования, который получат в наступившем году все 189 тысяч граждан РФ, проживающих в Абхазии. О перспективах такого межведомственного сотрудничества двух стран рассказал министр здравоохранения Абхазии Андзор Гоов.

Андзор Назрунович, полисы медстрахования РФ позволят получать лекарства для инвалидов и отправлять на лечение в Россию плановых больных. В этой связи, не ждете ли Вы существенного оттока пациентов в медучреждения России сразу после полноценного начала работы российского ОМС?

Нет, значительного оттока не будет. Главными пациентами российских клиник станут граждане, нуждающиеся в плановой и высокотехнологичной медицинской помощи. Это будет небольшой процент.

В Абхазии есть направления медицины, способные оказывать квалифицированную медицинскую помощь. Многие люди в последние годы уже получили качественные медуслуги, например, по таким направлениям, как эндопротезирование, челюстно-лицевая хирургия. В этом же ряду отмечу нейрохирургию, достойный уровень, которой на местной базе известен в российском Южном Федеральном округе и в федеральных центрах. Есть собственная школа в Абхазии и в области сосудистой хирургии, периодически успешно проходят операции среднего уровня сложности. Существенный перечень услуг мы оказываем в области офтальмологии. Причем, в плане профессионализма кадров в республике есть все возможности расширить этот список при условии совершенствования аппаратуры. В последние месяцы абхазские медики существенно продвинулись в области малоинвазивной хирургии. Это – довольно сложные эндоскопические операции, которые с успехом проводят хирурги Республиканской больницы. В Абхазии работает собственный онкологический центр. И это не просто громкое название, а хорошо слаженный профессиональный коллектив, порядком усиленная за прошлый год техническая база. В центре проводится гистология и химиотерапия, при необходимости – оперативное вмешательство. Есть чем гордиться и в области челюстно-лицевой хирургии, травматологии, урологии.

А по каким направлениям необходимо усилить развитие?

В республике катастрофически не хватает специалистов по инфекционному направлению, нет реаниматологов, всего один детский реаниматолог. Слабыми также являются педиатрия, санитарно-эпидемиологическая служба. И конечно, мы пока не можем справиться со сложными случаями в сердечнососудистой хирургии, связанными с высокотехнологичной медицинской помощью. С такими диагнозами, конечно, придется направлять пациентов в российские клиники.

Андзор Назрунович, но о тех направлениях, которые Вы назвали, как самодостаточные, в нашей медицине, сегодня знают немногие. Как Вы считаете, почему? Недостает простой информированности, может быть социальной рекламы?

Нет, реклама здесь не нужна, реклама – двигатель торговли, но не медицины. Необходимо лишь расширить информационное поле, больше рассказывать о работе врачей, показывать, что они умеют делать и делают успешно. Иначе, в Абхазии и за ее пределами складывается ошибочное представление о нашей медицине.

Скажите, а почему многие врачи, имея, как Вы говорите, собственную базу и возможности, дают направления на лечение тех или иных заболеваний (в основном, конечно, на оперативное вмешательство) в России?

Да, к сожалению, это тоже имеет место. Понимаете, ни один врач не застрахован от осложнений в случае серьезных заболеваний у пациента. Мы маленькая национальная республика. И если такие моменты четко не прописаны в законе для обеих сторон – врача и пациента (а это сегодня так и есть), то потом все решается на уровне улицы и нередко, к сожалению, доходит до личных разборок. Присутствует практика, от которой нам обязательно надо избавляться. Это неправильно, нужен цивилизованный путь. Я не встречал ни одного врача за все время собственной практики в экстренной хирургии, у которого не было бы никаких осложнений. Ведь лечим и оперируем мы не ради собственного удовольствия, а исключительно по необходимости. При этом реакция на одно и то же вмешательство, один и тот же препарат у двух разных пациентов, пусть даже одного пола и возраста, предугадать невозможно. И это надо понимать. Поэтому, некоторые врачи не хотят рисковать, и я их понимаю.

Скажите, а та аппаратура, которая пришла и была установлена в медучреждениях страны за последний год-полтора и, практически, вся уже в работе, есть ли специалисты, работающие на ней, хватает ли «рук»?

Конечно, некоторым ещё необходимо повышать уровень. Когда аппаратура устанавливалась, в контракте была обозначена не только инсталляция, но и запуск, а также обучение наших кадров. Но те, кто обучились, должны передать знания коллегам и такая работа постепенно происходит. У нас есть ребята, работающие в своих направлениях по 15-18 лет, кандидаты наук, есть и квалифицированные лаборанты.

Так что, возвращаясь к вопросу об ОМС, считаю, что лечебные учреждения России станут для абхазской медицины существенным вспомогательным фактором, позволяющим осуществлять высокотехнологичную медицинскую помощь, но никак не конкурентом. Более того, если завтра мы устраним ряд недостатков в системе управления и надзора, проработаем и приведем в порядок нормативно-правовую базу, разрешим проблему кадров, изыщем необходимые финансы для развития ряда перспективных и проблемных направлений, то помощь российского ОМС для наших граждан станет, скорее, дополнительным аспектом в осуществлении прав российского гражданства. Вместе с тем, для внедрения ОМС, чтобы эта система начала работу в штатном режиме, нам с российскими коллегами в ближайшие месяцы предстоит колоссальная работа.

Отдел информационных технологий Министерства здравоохранения РА