Лента новостей

Популярное

Статьи

17582
10:07, 27 Сентября 2018
Алексей Ломия: я всю войну носил в левом наплечном кармане ключ от входной двери
Кавалер ордена Леона Алексей Ломия – о боях Сухумского батальона за освобождение Сухума.

Сухум. 27 сентября. Апсныпресс. Мадина Чагава. Молодого юриста из Сухумской администрации весть о начале войны застала на рабочем месте. «Мы услышали взрывы и автоматные очереди, наш руководитель позвонил в милицию и спросил: «Что происходит?» Ему напряженно доложили: «Началась война!» – сегодня ветеран Отечественной войны народа Абхазии, кавалер ордена Леона Алексей Ломия рассказывает о начале боевого пути и том, как после тяжелых боев снова увидел родной изувеченный Сухум, зашел в свой двор.

Первый день войны переломил жизнь многих и многих людей. Позади осталась столичная жизнь с неспешными прогулками по набережной, огнями теплоходов у Сухумского причала, афишами кинотеатров, шумом идущих на посадку в аэропорт лайнеров. А впереди… В тот момент еще никто не представлял, что ждет их не только через год-два, но даже завтра…

Как и тысячи бойцов абхазского ополчения, Алексей Ломия встал на защиту Родины. Ему было 26…

…«Выбежав из рабочего кабинета, я побежал домой, по пути увидел друзей. Мы выгнали из гаража мою машину и подъехали к Красному мосту, на линию соприкосновения с врагом. Оружия не хватало. Нам сообщили, что в Гудауте есть возможность вооружиться, поэтому мы с Тамазом Берзения, Абзагу Гургулия и Димой Гогуа поехали туда. Около Бамборского поста ГАИ, в русской военной части уже было столпотворение, люди вытаскивали оружие. Нам досталось 3 автомата на один экипаж»…

Судьба раскидала ребят по разным группам. Алексей Ломия сначала воевал в группе Амирана Берзения, потом, после освобождения Гагры, командовал БМП-2 №69, большую часть боевого пути прошел в составе Сухумской группы, которая потом трансформировалась в Сухумский батальон. И все тяжелые месяцы войны мечтал вернуться в свой родной Сухум, где родился и вырос.

В сентябре 1993-го решение о подготовке операции по освобождению Сухума Владислав Ардзинба принял вопреки всему миру. Первый кирпич в освобождение столицы был уже заложен после успешного июльского наступления, когда абхазские войска заняли все высоты над Сухумом. Тогда в Сочи состоялась встреча абхазской, российской и грузинской сторон и было заключено перемирие. По трехстороннему Соглашению абхазские законные власти должны были не на штыках, а мирно вернуться в свой родной город. Но этого не произошло, Грузия не была заинтересована в столь быстром завершении боевых действий. Перед Сухумским батальоном была поставлена задача 16 сентября перейти Гумистинский мост, закрепиться на плацдарме, создать имитацию главного удара наступления и, соответственно, стягивать на себя силы врага. Тем временем, основной удар планировалось нанести с высот около Сухума.

…«Сидя в кругу, мы разработали гениальную операцию. На сухумской стороне моста находился блокпост, который состоял из двух русских миротворцев, двух грузинских и двух абхазских военных, которые с определенной периодичностью заступали в наряд. Два брата Руслан и Беслан Гонджуа подменили стоявших на посту абхазов и приблизительно в 12 часов 40 минут разоружили пост. Но у нас никакой информации о том, насколько успешно им удалось это сделать, не было. Мы просто выскочили из кустов и побежали. Стояла какая-то зловещая тишина, был слышен только лязг автоматов и топот сапог. Мы бежали молча. Ни в коем случае нельзя было себя обнаруживать, потому что в направлении основного удара не все еще перешли в наступление. Ближе к вечеру начались периодические перестрелки, но особой активности не было. Мы укрепили позиции, начали выдвигаться, занимать новые дома»…

Моменты того боя остаются в памяти на всю жизнь. Сначала была тяжело ранена медсестра Ляля Паразия, выстрел в упор пробил ей обе щеки, выбил зубы. Потом по мосту проехала БМП, но вдруг пошла дальше, мимо своих. Ее подбили грузины. И тут на помощь ей рванула вторая БМП и забрала всех ребят с подбитой машины. Они, отстреливаясь, вылезли через задний люк.

…«На третьи сутки, после освобождения Учхоза, Сухумский батальон перешел трассу и начал продвигаться вперед, к Сухуму, по левой стороне дороги. Шли скрытно, в колонне по одному. Но там у грузин находилась еще одна линия обороны, мы встретили ожесточенное сопротивление. Так продолжалось 3-4 дня. В то время погиб один из братьев Гонджуа»…

В ночь на 22 сентября бойцов Сухумского батальона, разведроты и 3-его батальона поблагодарил Султан Сосналиев (АП: министр обороны, генерал-майор, один из руководителей операции по освобождению Сухума): «Ребята, вы в полном объеме выполнили свою задачу. Сухум, практически, взят! Ваша задача – удерживать позиции и сохранить личный состав». А дальше – новая команда: в 8 утра «град» выйдет на прямую наводку и начнет обрабатывать девятиэтажки, задача батальона – перейти железную дорогу, захватить массив Гумисты, подняться на Новый район. И бой продолжился…

…«Мы понимали, что это безумное задание – идти снизу наверх, на укрепленные позиции врага. Состоялся сложный разговор, и мы все пришли к выводу, что будем ориентироваться на слова Сосналиева – держать позиции. Впервые за 6 дней измотанный от боев и ранений я уснул под балконом домика. А проснулся от звуков стрельбы. И увидел, как ребята перебегают дорогу в нарушение нашей договоренности. Я стал кричать: «Мы же договорились не идти туда!» Но деваться было некуда, рванул за ребятами. После перехода железки, начался хаос. Мы четко не знали, как действовать, не было продуманного плана. Враги жестко отстреливались. Мы были, как на ладони, в мандаринниках во время перебежек. Потеряли связь между взводами, командованием, между собой. Потери были колоссальными. Эти 2-3 девятиэтажки не стоили таких жертв! Нельзя было посылать на убой Сухумский батальон! Если бой начали 130 человек, то после него в строю осталось только 39»…

Но люди горели желанием вернуться в родной город, впервые за год они вошли в свои дома.

…«В этот светлый, солнечный день я вошел во двор родного дома. Не могу описать это ощущение. Зашел со стороны улицы Маяковского. Посреди двора была баскетбольная площадка. Я уселся прямо в центре нее и смотрел на дом и двор. Родной дом, все знакомо до боли. Именно в этом дворе, на этой площадке я бегал еще ребенком. Я был в состоянии эйфории. Поднялся в нашу квартиру. Я всю войну носил в левом наплечном кармане ключ от входной двери. Вошел и был удивлен – она оказалась практически нетронутой. Потом мне сообщили, что в квартире поселился грузинский боевик, один из командиров сванского подразделения. Он решил, что эта квартира уже его собственность и, видимо, поэтому не разграбил»…
День Победы Алексей Ломия встретил на реке Ингур.

…«Мы ехали наперегонки. Видели, как водрузили наш флаг на посту Ингур. Это чувство незабываемое! Вот она – Победа! Победа, за которую отдали жизни тысячи абхазских ребят!»

Сухум освобожден! Началась новая жизнь. Да, свои раны столица не залечила до сих пор. Черными пустыми глазницами смотрят на мир многие здания и дома, разрушены целые кварталы. Уже не стоят у причала теплоходы, не садятся в аэропорту лайнеры… Но зато осталось то непередаваемое ощущение – мы у себя дома! И пришло осознание – мы строим независимое государство!

Возврат к списку

Погода
Яндекс.Погода
Курс валют
Социальные сети
Реклама
Информационные партнёры